Музей Героической обороны и освобождения Севастополя тесно работает с городским отделением Всеукраинского союза жертв нацизма. Встречи севастопольцев, когда-то унесенных ветром войны в качестве дешевой рабочей силы в чужие края проводятся довольно часто.

АННА СЕЛИВАНОВА старший научный сотрудник Национального музея героической обороны и освобождения Севастополя

«Благодаря бывшим узникам, пережившим в детстве насильственный угон в Германию музей и его фондовые коллекции пополнились уникальными экспонатами, вещами бывших узников, их документами на русском и немецком языках, выданных им в концлагерях и на трудовых предприятиях, фотографиями и так далее»

За двадцать два месяца оккупации из Севастополя фашисты угнали более сорока пяти тысяч человек. Со всего Крыма – восемьдесят пять тысяч. Вернулись на полуостров чуть более двадцати трех тысяч. «Остарбайтеры», «восточные рабочие» - так их называли в Германии и других странах коалиции. В последние дни перед освобождением Севастополя они получили ещё одно название – «живой щит».

ИРАИДА ГУДКЕВИЧ  председатель Севастопольского отделения Всеукраинского союза жертв нацизма

«Первого мая нас забрали, 44-го года. Шла облава с собаками. 20 минут на сборы. Мы знали, что уже 18-го апреля русские были в Балаклаве! И поэтому мы так ждали и надеялись, что вот-вот нас освободят. За 20 минут нас собрали, выгнали на Рабочую, подошли машины и нас увезли на Орджоникидзе. Нас загнали в трюмы. А вот когда налетали самолеты, нас выгоняли на палубу. Мама падала на нас… Из двадцати двух дошли только восемь. И 9-го мая мы были в Констанце, когда русские освободили Севастополь».

Глядя на кадры кинохроники, Ираида Ивановна и несколько её товарищей вспоминают, страны, через которые их везли, лагеря, где гибли тысячами соотечественники, рвались семейные узы, и матери часто не знали, где теперь их дети.

ОЛЕГ ДАВЫДОВ узник нацистских лагерей

 «В Румынии на столбе было написано: Мама, мы живы-здоровы. Это старшие два брата написали и мать тогда была довольна, что они живы. Привезли нас в Германию, деревня Фельдорф. Там деревообрабатывающая фабрика. Малышей заставляли чурки носить. А тех, кто постарше – отправляли на лесоповал. Кормили нас брюквой. Если кто не знает, что такое брюква – лучше и не знать».

В конце вечера севастопольская молодежь зажгла свечи в память о тех, кто не вернулся домой и остался лежать в чужой земле.

Елена Анисимова, Анатолий Паньков «Севинформбюро»